Что ела обычная московская семья в 1960-х годах

Этот блог – картина жизни главного города страны в разные годы, ее создают сами читатели. Среди героев – бабушки, мужья, коллеги, соседи, случайные прохожие и заклятые друзья. На этот раз в «Московских историях» – читательница Вендилена, с рассказом о типичном рационе московской семьи в 1960-х. Детство в столице – через призму манной каши и выжатой через марлечку моркови.

В моих воспоминаниях о дошкольном  детстве не последнее  место занимает еда. Наверное, потому, что это одна из составляющих фамильного уклада, что-то объединяющее семью, личное, не такое, как у других. И вот интересно, что вроде бы одни и те же гречка с сосиской или макароны с сыром — в каждом доме свои. 

Нюансы эти зависят от многих причин. География, время, город/деревня, материальное положение, занятость, личные вкусы, семейные истории, здоровье/нездоровье, физическая активность, доступный общепит с его предложениями. Из всех этих составляющих складывается визитная карточка семьи. Поэтому, случайно вспоминая ничем не примечательную утреннюю тарелку манной каши из детства, сразу получаешь шквал запахов, звуков, обрывков разговоров, картинок — пятен на скатерти, щербинок на молочнике, света, льющегося из окна.

Фото: «За обедом», картина Зинаиды Серебряковой

Я люблю вспоминать и поделюсь, как  это было у нас.  Москва. 1965 — 1969 годы. Мне 3 — 7 лет, я живу у бабушки с дедушкой на Пресне.

На завтрак всегда варили молочные каши. Чаще манную, ее подавали с клубничным вареньем и сливочным маслом. А вчерашнюю, уже загустевшую заливали в тарелке смородиновым  киселем. Рисовую я тоже любила. Пшенная бывала редко. «Геркулеса» тогда не было, а овсяную кашу из продолговатых зерен помню только в детском саду. Гречка варилась отдельно, потом в тарелке заливалась молоком и посыпалась сахарным песком. Еще варили сладкую молочную лапшу.

Сырники были не часто. Их я любила тоже с клубничным вареньем, а дедушка — со сметаной. Творог с сахаром и молоком тщательно взбивали вилкой, раскладывали по стаканам и убирали в холодильник. А потом, кто с чем, наслаждались десертом. Еще бабушка натирала на мелкой терке морковку и выжимала руками через марлечку сок. Где-то полчашки получалось.

И, конечно, из утренней еды — грЕнки. У нас их не по-словарному называли, с ударением на первом слоге. Кусочки белого хлеба обмакивали в смеси молока, яйца, сахара и обжаривали на сливочном масле. Блинчики тоже любили все, но они почему-то были редко. Иногда бутерброд со сливочным маслом и сыром или докторской колбасой. Чай с сахаром. Кофе и какао не помню.

На обед всегда было первое. Помню щи свежие — их я не любила — и щи из кислой капусты. Бабушка ела первое на завтрак. Борщ бывал не часто, чаще свекольник — тот же борщ, но без капусты. Со сметаной. Еще бабушка поджаривала на постном масле кусочки черного «орловского» хлеба, присаливала и натирала чесноком. Мне очень нравилось класть их прямо в тарелку с первым. К гороховому супу всегда подавались белые сухарики. Ну, и любимая детьми куриная лапша. Еще грибной суп. Сухие грибы сначала замачивали, мне нравилось вдыхать их терпкий запах. В готовый суп клали кусочек сливочного масла. Летом — обязательно щавелевый суп с яйцом и сметаной или окрошка на квасе. Квас бабушка делала сама, он стоял на даче в огромной кастрюле под домом. Еще вспомнила: рыбный суп  из баночки горбуши.

На ужин часто бывали котлеты «Московские». Они продавались с больших лотков, обсыпанные сухарями. Продавщица брала их лопаткой, заворачивала в коричневую бумагу. Взрослые  говорили, что там один хлеб, но мне нравилось. Сосиски я любила, а сардельки — нет. Мяса жареного или тушеного и жареных кур не помню совсем. Вареное куриное мясо было. Не часто бывала жареная рыба. Дедушка любил сало. Горчица и хрен всегда стояли на столе.

Селедку с луком любили все. Кислую капусту бабушка подавала с постным маслом, посыпав сахаром, без лука. А я, немного повзрослев, полюбила ядреную капусту с Центрального рынка. Там, пока выберешь, так напробуешься! Винегрет делали редко. На гарнир — гречка, макароны, жареный или отварной картофель с укропом и сливочным маслом. Рис не помню. Тушеная капуста — с сосисками. Картошка — с тушенкой. Еще гречневая каша, обжаренная на сковородке с творогом, яйцом и сахаром. Бабушка называла  это «пудинг». Отварные макароны, тоже обжаренные на сливочном масле, с сахаром. Свежие огурцы и помидоры только летом. Жареные кабачки, кружочками, обваленные в муке. Баклажанов и перца не припомню.

На даче летом брали свежее коровье молоко. Когда оно отстоится — сверху густые желтые сливки. Я их доставала из банки столовой ложкой и съедала. Потом ругали, конечно. Тогда в Москве у нас был холодильник, а на даче — нет. Все, кроме первого, готовилось на один раз. Суп стоял под домом. Бабушка говорила, что его нужно прокипятить, чтоб не испортился.

Чай пили с сушками и сухарями. Варенье клубничное или яблочное в розетках. Кусок белого хлеба намазать сливочным маслом, сверху — песок или варенье. Дедушка ел каждый день по столовой ложке черную смородину, прокрученную с сахаром, — считал полезным. Называлось «витамин». Пироги у нас не пекли. Ели коричневые мороженные яблоки, антоновку, они лежали между окнами. Иногда бабушка очищала мне семечки. Я терпеливо ждала, когда наберется целая граненая рюмочка.

В школьные годы я уже жила с мамой. Там уже и время другое было, и еда.