Пионерские лагеря в 1950-х: «Все мечтали встретить змею и не испугаться»

Этот блог – картина жизни главного города страны в разные годы, ее создают сами читатели. Среди героев – бабушки, мужья, коллеги, соседи, случайные прохожие и заклятые друзья. В «Московских историях» – Яна Журавлева продолжает рассказ о пионерских лагерях начала 1950-х.

Мне повезло: в нашем подмосковном пионерском лагере, куда я впервые попала в 1952 году, походы – были. И повезло с инструктором. Он был отставной погранец. 

Он не просто знал свое дело – он умел учить. Вообще-то в лагере, как и в школе, и во дворе, и в доме, старшие с мелкими разговаривали в приказном тоне. С командирскими интонациями. Наш — тоже. Но он не просто командовал — объяснял. Как правильно шагать, чтоб не устать, и про второе дыхание. И почему во фляжках вода должна быть теплая, а не холодная. И почему нельзя пить в пути, а в крайнем случае — прополоскать рот теплой водой и выплюнуть. Вот тут он простым русским языком объяснил, что будет с нарушителем, точнее, с мочевым пузырем нарушителя. И что чудохаться с ним никто не будет — отправят домой, и пусть мамка дома с его штанами разбирается. Нарушать правило желающих не нашлось. Учил правилам экипировки и как рюкзак укладывать (у нас, правда, были не рюкзаки, а заплечные мешки на ремнях, тогда же детских рюкзаков не выпускали). Вес был подобран так, что даже дохлая я не уставала.

И технику безопасности в нас вбивал. В частности, про змей. Змея – животное благородное, первая никогда не бросится, а боятся змей только трУсы и недоумки. Вести себя надо так-то и так-то. Так он это красиво рассказал, что все замечтали встретить змею и не испугаться, а повести себя правильно. Все эти правила в мою головушку вбились намертво.

Фото: Семен Фридлянд

Выходили рано утром, часть пути была через деревню. Деревенские нас освистывали и всякие дразнилки кричали. Кривлялись, передразнивали. Инструктор научил, как отвечать на троллинг. Гитар тогда еще не было, а был у нас гармонист. Он начинал играть, и дразнящие хочешь-не хочешь попадали в ритм, и кривлялись, злыдни, под нашу музыку. А горнист выдавал музыкальную фразу в заключение. Как звучала, не помню, но между собой говорили, что она означает «пошел на.» (до-ре-ми-до-ре-до).

А потом жить стало лучше, жить стало веселее. Палатки сгинули. Наш инструктор с этой работы ушел. Отрядными вожатыми стали строгие девицы с лексиконом следователей. А воспитательницами – дебелые тетки возраста 30+. Корпуса построили комфортабельные, с умывальниками и ватерклозетами, и стоял в корпусах титан с горячей водой. Еда стала лучше. В лагерь уже не брали мелких — только третьеклассников. И походов больше не было. Вместо походов раз в смену автобус вывозил нас под присмотром воспитательницы за территорию — с горячим обедом, посудой и специальным человеком, который разводил костер. Говорят, что Клуб туристов взял под свое крыло какие-то лагеря, и они стали специализированные туристические. Наш лагерь в эту категорию не попал.